Глаза в глаза. И в них озёра слез…
Оставь надежду, расставание - всерьез.
Смирись. Давай простимся у порога,
Я ухожу в туман, опять зовёт дорога…
Ладонь в ладонь. Тепло дрожащих рук
Прости, замкнулся судеб тёмный круг.
Рассвет в слезинках вспыхнет, губы ближе…
Поверь, не стоит… Подожди… Но ты не слышишь…
Душа к душе. Но нам преград не одолеть,
Осталось только плакать, ждать и петь…
А может, стоит просто умереть?
Лаэтэ задумчиво наблюдал, как за окном ветер безжалостно треплет пожелтевшие кроны деревьев. Осень выдалась холодная и промозглая. Небо частенько хмурилось, глядя на землю, и пыталось смыть с неё грязь проливными дождями, но от этого грязи становилось только больше. Ветер срывал листья с веток и заставлял танцевать в воздухе. Это было завораживающе красиво. Лаэтэ чуть улыбнулся своим мыслям – он любил осень, осенью особенно пышно расцветала грусть, печаль, со странноватым привкусом бездомного продрогшего отчаянья… Словно кто-то стоял в сумерках под порывами пронизывающего до костей холодного ветра и смотрел на тёплый и радостный свет окон незнакомого счастливого дома…
- О чём задумался, Лаэ? – окликнул звенящий радостный голос. – Сочиняешь очередную душещипательную балладу?
Менестрель поморщился – эти полные весёлой беззаботности звуки разрушили благоговейную тишину, вернув его сознание из мрачной осени за окном в светлую комнату.
- Нет, Таэлэ, просто наслаждался пейзажем, - мрачно проговорил он.
- Ой, ну прости, если помешал… - ответил тот с лёгкой иронией в голосе. – Просто Лики приготовила ужин, и ей очень хотелось, чтобы ты соизволил его попробовать… Она боится, что если тебе не напоминать, то ты не станешь отвлекаться от своих раздумий ради еды и попросту умрёшь с голоду.
Лаэ улыбнулся и направился к двери. Из столовой, что располагалась на первом этаже маленького уютного домика, доносились восхитительные запахи. Таэ, явно дурачась, с притворной почтительностью королевского слуги открыл перед ним дверь, склонившись чуть не до пола. Лаэтэ не преминул наградить его за паясничество легким подзатыльником и вышел на лестницу.
Они с братом гостили у Лики уже целый месяц. Менестрель старался не думать о том, что скоро им придётся покинуть этот гостеприимный дом. И столь дорогую сердцу Ликиэл. Но выбора нет, день расставания приближался неумолимо.
- Да, думаю, небольшой отдых пойдёт вам обоим на пользу
Мелодичный голос Повелителя наполнял просторный зал, отражаясь от хрустальных стен. Только голос, больше не было ничего. Ни трона, с величественной и грозной фигурой великого правителя, ни пышной свиты… Лишь голос, то звенящий, словно горный ручей, то шепчущий, будто шелест листвы, а порой пугающий раскатами небесного грома…
- Да, мой Повелитель, - хором ответили Посланники, склонившись в глубоком поклоне.
- Можете идти.
И они покинули своды храма…
Лики смотрела на него своими изумрудными глазами, и в них читалось отчаянное неверие. Она цеплялась за него из последних сил, но надежда стремительно таяла. Ведь он никогда не лгал. Дорожные мешки уже собраны, на рассвете домик Лики осиротеет на двух обитателей.
Первый солнечный лучик не торопился выглядывать из-за кромки леса, словно понимая, что своим появлением совершит непоправимое злодейство. Лаэ стоял у порога, рассматривая носки собственных сапог. Лики застыла напротив, жадно разглядывая его, будто впервые видела… А может просто старалась запомнить каждую чёрточку, каждую мелочь…
- Но… Мы же ещё увидимся, правда? Вы ведь приедете ещё погостить? – со слезами прошептала девушка.
- Я… Не знаю…
Но он знал. Не наверняка, ведь нельзя быть в чём-либо уверенным точно. Однако сердце подсказывало, что больше никогда он не увидит этот милый маленький домик и эти искрящиеся зелёные глаза. Но сказать ей этого он не мог. Люди хрупкие существа, им нужна надежда, пусть и бесплодная… Они не могут воспринимать реальность такой, какая она есть. Подобные прозрения убивают их разум и волю к жизни.
Таэлэ уже вышел за калитку. В предрассветных сумерках его фигура казалась серым размытым пятном. Скоро и он превратится в такое же пятно в её памяти… Возможно время постепенно и вовсе сотрёт его, оставив лишь неясные очертания. Лучше, если это случится скоро. Но почему-то хотелось, чтобы она помнила его…
Лаэтэ взял её руки в свои. Тёплые ладони… Она слегка сжала его пальцы. Менестрель поднял голову и взглянул в её лицо. Дрогнули губы, девушка потянулась в нему… Что же ты делаешь, зачем… Ведь будет ещё больнее… Лишь мгновенье, короткое прикосновение, но от него перехватило дыхание и на глаза навернулись слёзы.
- Прости… - прошептал он. – Я бы остался, если бы мог решать за себя сам, но я не могу.
Лаэтэ отпустил изящные ладони Лики. И пошёл прочь от дома, подарившего ему тепло, уют, любовь и… печаль. Ту самую бездомную продрогшую печаль.
Неоконченная сказка
Расскажи, королева, о чём ты грустишь?
Отчего хмуришь брови и губы поджала?
Почему не поёшь, для кого ты молчишь?
Для того ли, чьё сердце от песен устало?
- Скорее, скорее, Дин, ну что же ты еле плетёшься, дурень! – недовольно ворчала молодая девица с двумя пышными тёмными косами и румяными щеками, на ходу оглядываясь на дюжего светловолосого парня, тащившего на плечах тяжеленный на вид мешок. Её голубые глаза просто метали молнии в несчастного паренька, согнувшего в три погибели под своей ношей.
- Что ты всё меня подгоняешь! Вот потаскала бы сама… - слабо огрызался он в ответ.
- Ох, госпожа расстроится, если мы не успеем к вечеру, - жалобно проговорила девушка.
- Да успеем мы, Мира, не суетись, - проворчал парень, поправляя сползающий с плеч мешок.
- Как это «не суетись»! Или ты не знаешь нашу госпожу? Её гнев страшнее землетрясения и наводнения вместе взятых…. Хм, пожалуй, отчасти от того, что она вполне может устроить и то и другое.
Дин на секунду представил себе гнев королевы Риэны, и его ноги как-то сами по себе понесли тело вперёд намного быстрее, а вместе с ним быстрее начал передвигаться и драгоценный мешок к огромному облегчению Миры.
- О чём же ты поведаешь мне, менестрель? – губы королевы скривились в хищной ухмылке. – Учти, если твоя баллада покажется мне знакомой, ты навсегда перестанешь водить дружбу с собственной головой.
Несчастный юноша побелел как мел. Когда пальцы коснулись струн, и полился напев, его голос слегка дрожал. Королева Риэна всегда выполняла свои обещания. Больше всего на свете она ненавидела скуку и однообразие и жестоко мстила, если кто-то привносил их в её жизнь. Как только любовник надоедал ей, она придумывала способ умертвить его как можно необычнее, стоило менестрелю исчерпать оригинальность сюжетов и мелодий своих баллад, и его настигала смерть. Пожалуй, смерть была тем единственным, что никогда не надоедало этой правительнице. Она была прекрасна лицом и сильна духом, она водила армии в битвы, она расширила и укрепила границы своего государства, принесла людям мир и благоденствие. Народ обожал её, слагал хвалебные песни, молился за неё и на неё. Но это только те, кто никогда с ней не встречался лицом к лицу…
- Довольно! – резко крикнула она, и песня оборвалась на полуслове. – Ты меня разочаровал, все твои баллады походят одна на другую, и ни в одной нет ни проблеска смысла или чувства. Стража!
Юноша выронил лютню, и она с жалобным стоном ударилась о мраморный пол тронного зала. Эхо всё ещё повторяло этот скорбный звук, когда тяжёлые двери закрылись за двумя стражниками, уволокшими бесчувственное тело менестреля.
- Отправляйся… Пришла её пора.
- Да, мой Повелитель.
Легкая тень метнулась прочь из хрустального храма. Посланник спешил выполнить приказ Повелителя.
- Какой же ты остолоп, Дин! – кричала Мира. – Почему я должна страдать из-за твоей глупости?!
- Прости, я же не мог видеть, что он рвётся, - понуро пробормотал Дин.
- Не мог он видеть… Ну да, не мог… Но кого это теперь волнует? Как нам теперь всё это дотащить?!
Девушка, тяжело дыша от возмущения, указала пальцем на весьма внушительную кучу маленьких округлых плодов, по виду напоминающих яблоки, но покрытых толстой сребристой кожурой, и примостившийся сверху порванный мешок. Юноша молча посмотрел на кучу, потом перевёл взгляд на раскрасневшееся лицо Миры и виновато пожал плечами.
Мира тяжело вздохнула.
- Вот что, жди здесь, а я пойду в деревню. Может, отец согласится запрячь нашу лошадку… Если бы я знала, что они такие тяжёлые…
- Эй, темнеет, между прочим! Говорят, в этом лесу кто только не водится, а ты хочешь, чтобы я тут один остался, - попытался возразить Дин, опасливо поглядывая на виднеющуюся слева плотную стену чёрных елей. Однако Мира сочла его доводы неубедительными и, фыркнув, повернулась к юноше спиной и пошла по дороге в сторону деревни. Если и не выйдет с лошадью, то уж крепкий мешок-то она точно добудет. Правда, к ужину они в замок уже никак не попадут, а значит, грозы не избежать, госпожа будет вне себя…
Королева Риэна, по мнению многих, представляла собой натуру странную до невозможности – будучи столь высокой особой, безгранично властвующей в своих землях, она пышности и развлечениям столицы предпочла уединение и спокойствие в отдалении от городской суеты. Её замок стоял на берегу маленькой речушки, берущей своё начало где-то в горах. В непосредственной близости находилась всего одна маленькая деревенька, жители которой постепенно превратились в слуг Её Величества и поставщиков снеди к королевскому столу, и еловый лес, росший здесь с незапамятных времён. Деревья там были покрыты чёрной корой, не уступавшей в прочности камню. Рассказывали множество легенд о духах, ведьмах, дриадах и даже эльфах, якобы обитавших в тех краях.
Мира торопилась и вскоре от быстрой ходьбы начало покалывать в боку. Девушка поморщилась, но продолжила шагать вперёд – воображение услужливо подкидывало всё новые картины последствий гнева Её Величества. И зачем ей только понадобились эти странные яблочки? Или не яблочки… Впрочем, это не важно. Важно то, что получены они были за большие деньги у жутко таинственного чародея в длинном плаще с капюшоном, скрывавшим лицо. И обосновался этот колдун не где-нибудь, а прямо на опушке старого леса. Уж очень это всё подозрительно. Впрочем, для королевы, настолько хорошо изучившей магию природы, как Риэна, такие покупки не были в новинку. Мира непроизвольно хихикнула, вспомнив последнее приобретение такого плана. Это была маленькая огнедышащая ящерка, всего-то в ладонь длинной вместе с хвостом. Кто же знал, что если на неё попадает вода, она начинает стремительно увеличиваться в размерах… В результате заботливые слуги Её Величества за одну помывку получили настоящего огнедышащего дракончика ростом с лошадь, который с огромным удовольствием два дня гонял храбрых рыцарей из королевской свиты по всему замку и прилегающим окрестностям, пока королева не воспользовалась своим магическим даром для усыпления огнеплевательного монстрика. Конечно, было подозрение, что Риэна знала об особенностях ухода за этим милым существом, но ведь она так любит специфические развлечения, а наблюдать за такими испепеляющими салочками ей, несомненно, было весело.
Из раздумий Миру вывело странное ощущение, будто воздух наполнился чем-то лёгким и светлым, но бок о бок с радостью брела и прохладная грусть… Внезапно она поняла, что это чей-то голос выводит напев под переборы лютневых струн. Пение слышалось где-то впереди, и, помедлив пару секунд в нерешительности, девушка всё же пошла на голос.
Напев сложился сам собой, как и бывало всегда. Следом пришли слова, сплетаясь с мелодией и рождая чувственные образы. Пальцы легко скользили по ладам потемневшей от времени лютни с полу стёртым серебряным узором. Инструмент выглядел старым, но в старости этой не было ветхости, гладкую деревянную поверхность не испортили трещинки, звук был всё также глубок и нежен, как и столетия назад. Чуткие уши певца уловили лёгкий шорох шагов. Песня оборвалась.
- Простите… - неподалёку стояла девушка и смотрела на него, явно немного испуганно.
- Простите, ваша песня… Я… Я никогда ничего подобного не слышала… И мне захотелось посмотреть, кто это поёт… Я помешала вам? – в её голосе проскользнули разочаровано-виноватые нотки.
- Да, вы помешали мне, - тихо ответил молодой незнакомец. Он сидел под раскидистым дубом, росшим у самой дороги. Голова его была слегка опущена, так что длинные тёмные волосы, мягкими волнами ниспадали на плечи и лицо, скрывая его от чужих глаз.
Мира вздрогнула от неожиданности. Обычно на такие вопросы все отвечали чем-то вроде «О нет, ну что вы, конечно же, нет, вы нисколько не помешали мне» и мило улыбались. Правда, в глазах при этом часто читался совсем другой ответ: «Вот принесло же тебя на мою голову…»
- П-простите, - снова выговорила она. – Я не хотела.
- Ну, разумеется, – юный менестрель поднял голову и взглянул на девушку. Мира отметила про себя, что глаза у него тёмно-серые, как осеннее вечернее небо.
- Я ведь не расстраиваюсь по этому поводу. Я просто ответил на вопрос, который вы мне задали, - продолжил он.
Аккуратно положив лютню на лежащий на придорожной траве сложенный плащ, юноша встал и слегка поклонился. Мира машинально сделала реверанс.
- Вы так изящны, юная леди, - улыбнулся менестрель. – Моё имя Лаэтэ, позволите ли узнать ваше?
- Мира, - просто представилась девушка, гадая, была ли фраза про изящество насмешкой или комплиментом.
Ой… - вдруг всполошилась она. – Я же тороплюсь в деревню! Уже совсем стемнело… Извините меня, но я должна идти…
- Постойте, опасно девушке гулять ночью одной… Я тоже направляюсь в деревню. Я мог бы вас проводить, - менестрель поднял лютню и плащ.
Мира остановилась в нерешительности. С одной стороны, он был прав – ночь уже вступила в свои права и одинокая прогулка вполне могла закончиться печально. Но ведь она его совсем не знает… Однако никаких плохих предчувствий не было и в помине, а девушка привыкла себе доверять. Поэтому она кивнула в знак согласия и торопливо пошла вперёд, а юноша двинулся вслед за ней. Через несколько минут они уже шагали рядом, ведя неторопливую беседу.
- Извините за любопытство, но что заставило вас пуститься в путь ночью? – спросил Лаэтэ.
- А вас? – хитро улыбнулась Мира.
- Я имею в виду, что вы вовсе не похожи на путешественницу, которую темнота застала в пути. Вы, наверное, живёте в этой деревне? – продолжал допытываться менестрель.
Мира подозрительно покосилась на него. И совершенно неожиданно для себя ответила:
- В деревне живёт мой отец. А я служу во дворце Её Величества. Меня послали с важным поручением… - она на секунду замялась, - за одной вещью, и тот, кто её мне передал, находился в нескольких часах пути отсюда. Мы с Дином отправились туда, а когда возвращались, случилась маленькая неприятность и теперь мне нужно поскорее найти отца.
- А где же Дин? – поинтересовался юноша.
- Ну… Он ждёт меня недалеко отсюда. – Мира явно не собиралась продолжать разговор на эту тему.
- А вы? Вы менестрель, не так ли? – спросила она после краткого молчания.
- От вас ничего не скроешь, - с комичным выражением скорбной печали на лице сказал Лаэтэ, - Я действительно неприкаянный менестрель, скитающийся в поисках приюта.
- И вы собираетесь найти его здесь? Полагаю, с вашим талантом вы метите в придворные менестрели королевы?
- Какая вы догадливая, всё именно так и есть, - улыбнулся юноша.
- Как жаль, что это место сейчас занято. Впрочем, не надолго, я думаю. Бедный паренёк очень старается, но его пение совершенно не трогает, а сюжеты баллад невыразительны, - сочувственно заключила его собеседница.
- Значит, королева прогонит его? – полюбопытствовал Лаэтэ.
Мира как-то странно на него посмотрела, её милое личико помрачнело.
- Можно и так сказать, отправит в долгое путешествие…
«Без головы, вниз по реке» подумала она уже про себя, ясно представив себе это действо. Неприятная картина вернула её к размышлениям о собственной незавидной судьбе.
Тем временем впереди замерцали огни деревни.
- У неё осталось совсем мало времени. Решай сам, достойна ли она спасения.
Вместо ответа, Посланник лишь почтительно поклонился.
Миры не было уж очень долго. Ночь окончательно вступила в свои права и зажгла на небе яркие фонарики звёзд. Однако луна так и не пожелала покинуть своё дневное убежище, у неё явно не было настроения дарить земле свет этой ночью. «Новолуние сегодня» - подумал Дин, задумчиво глядя на тёмно-серебряную в звёздном свете кромку леса. В голову упорно лезли нехорошие мысли, стали вспоминаться древние легенды о разных тварях, просыпающихся исключительно в новолуние и поедающих живьём всех, кто подвернётся. Юноша передёрнул плечами и покосился на кучу серебристых плодов – никогда и нигде он таких раньше не видел. Его внимание привлекло странное шуршание, доносившееся с той стороны. Присмотревшись, он с удивлением понял, что куча шевелится и даже двигается. Медленно подползает к нему! Удивление быстро сменилось страхом – горка плодов стремительно расползалась в разные стороны. Даже при свете звёзд юноша смог рассмотреть, что из каждого яблочка торчат по четыре серебристые лапки, напоминающие паучьи. Ему стало совсем не по себе. Маленькие твари явно пытались его окружить. Дин резко развернулся, вознамерившись бежать, но путь к дороге был отрезан.
- Ну, вот и мой дом, - сказала Мира, подходя к резному крылечку аккуратного домика, первым встречавшего путника, входящего в деревню. Девушка взбежала по деревянным ступеням, ей не терпелось поскорее раскланяться со своим странным попутчиком - на дворе уже царила ночь, и её дожидался Дин. – Спасибо, что проводили, - поспешно добавила она с улыбкой.
- Не стоит благодарности, - Лаэтэ слегка поклонился, но прощаться, видимо, не собирался. – Возможно, я могу быть вам ещё чем-нибудь полезен?
- Э… Я должна… Прошу меня простить, но я очень тороплюсь, - пробормотала девушка. – Доброй ночи.
Она повернулась и быстро юркнула за дверь. Менестрель ещё постоял несколько минут около её дома, задумчиво глядя на светлое пятно окна. Вздохнув, он, наконец, побрёл прочь.
Риэна мерила шагами спальню. Мира должна была вернуться до заката, но её всё не было. Королева нахмурила тонкие брови. Неужели так трудно выполнить простейшее поручение? Впрочем, эта девушка была ей приятна. Вот уже пять лет она служила своей госпоже верой и правдой. Простая честная девушка, а не придворная фрейлина, из уст которой льётся сладкая лесть, а в глазах светится лживая преданность. И если приказ не выполнен, значит, что-то случилось. Что же, подождём до утра. Как жаль упускать новолуние, но ничего не поделаешь… Хм… И надо бы объявить состязание менестрелей. Губы Её Величества тронула жёсткая холодная улыбка.